Вот и подошли к концу их с Луи странствия. Они вернулись наконец в Новый Орлеан, где жили на заре их бессмертия. Возвращаться в особняк на Рю-Рояль, где Луи жил когда-то с Лестатом, никому из них не хотелось, поэтому Луи снял во Французском квартале симпатичный коттедж.
Навестили бессмертные супруги и тот лесной домик, где в своё время скрывались после побега. Там всё было по-прежнему, только пыли много накопилось, так что пришлось сделать уборку. Решили провести в лесном убежище ещё несколько дней.
Летом темнеет поздно, поэтому Луи ещё не проснулся. Иветт же нисколько не боялась гулять по лесу одна: она выросла в близости к природе и знала, как следует вести себя с лесными обитателями.
А вот и озеро, где их с Луи когда-то обвенчала Наима. Сколько же воспоминаний! Интересно, где Наима сейчас? Всё ли у неё благополучно? Ведь с наступлением двадцатого века люди проникли в такие уголки природы, куда раньше никогда не осмелились бы зайти даже из любопытства. Сейчас же все только и кричали, что о подчинении природы человеку. У Иветт от этих гордых выкриков мурашки шли по коже: саму её воспитали в почтении ко всему, что живёт и растёт, к законам дикой природы, которой человеческая воля не указ.

Единорожица возникла словно в ответ на её мысли! Но что-то было с ней неладно. Миг спустя Иветт поняла, что Наима сильно хромает. Что могло случиться? Впрочем, она ведь говорила когда-то, что единорогу с людьми лучше не встречаться...
Иветт поспешила к старой знакомой, которая сейчас пила воду из озера, не замечая, казалось, ничего вокруг. Неужели Наиму держали в плену, не давая напиться?
Девушка подождала немного, чтобы не спугнуть единорожицу. Потом осторожно позвала:
- Наима... Друг мой... Это я, Иветт...
Быть может, удастся ей помочь? Если Наима повредила ногу, то нужно как можно тщательнее её осмотреть, проверить, нет ли перелома. Для лошадей перелом обычно кончается очень печально - хозяева просто избавляются от животного, которое больше не может работать. И всё-таки, как было известно Иветт, при должном старании перелом у лошади можно вылечить. И наверняка у единорога тоже!
Теперь она стояла совсем рядом с единорожицей. Даже без осмотра было видно, что нога у Наимы сильно пострадала.

- Мальчик? - переспросила Иветт, поражённая. - Откуда здесь взяться мальчику? Да ещё такому, который совсем не удивился единорогу?
Если даже этот мальчик был туристом, который пришёл в лес с родителями - вряд ли он мог забрести в такую даль, где охотники ставят капканы.
Но, как бы там ни было, а разговоры следовало оставить на потом.
- Давай я осмотрю твою ногу, - произнесла Иветт. - Если ты всё-таки можешь на неё ступить - вероятно, перелом если и есть, то не такой серьёзный.
Внезапно в голову ей пришла другая мысль.
- Наима, ты ведь дух, - произнесла она. - Дух, обрётший телесную оболочку. Почему бы тебе не развоплотиться на какое-то время, чтобы потом воплотиться снова? Тогда ты сможешь сразу создать для себя новое здоровое тело, со здоровой ногой.
Если бы здесь был её дед! Уж он-то знал о духах если не всё, то очень многое. Но, увы, деда её давно не было на свете - никто из тех людей, которых она знала в своей юности, не смог бы жить вечно. И самой Иветт не суждено было бы дожить до нынешних дней - если бы в её жизнь не вмешались существа, которых она тогда приняла за демонов. Сейчас, в свете новых научных открытий, Иветт начала подозревать, что это были пришельцы с другой планеты.

Не в силах Наимы развоплотиться? Да, дед рассказывал когда-то, что дух, пробывший в телесной оболочке слишком долго, может слишком к ней привыкнуть - так, что потом окажется неспособен от неё избавиться. Но ведь они с Луи видели однажды Наиму в лесах под Парижем, и это было не столь давно по меркам бессмертных! Может быть, всему виной рана, которая отняла у Наимы слишком много сил?
Опустившись на колени рядом с единорогом, Иветт принялась осматривать рану.
- Мне нужно будет дотронуться до твоей ноги, - предупредила она. - Постараюсь как можно осторожнее.
Спустя минуту Иветт отпустила ногу единорожицы.
- Перелома нет, - сказала она. - Это уже хорошо. Но мне придётся промыть твою рану и наложить повязку.
Зачерпнув воды из озера, она промыла рану. Затем оторвала от платья рукав и перевязала Наиме ногу.
- Вот так, - желая приободрить Наиму, Иветт постаралась улыбнуться. - Теперь тебе нужен покой. Скажи, чем питаются единороги? Я постараюсь добывать для тебя корм, пока ты будешь восстанавливаться.

- Ну, уж траву и цветы я для тебя раздобуду, - сказала Иветт, мягко проводя рукой по гриве Наимы. - Но вот кто, интересно, ставит здесь капканы? Где один капкан - там может быть и другой. Значит, в этой части леса небезопасно - в капкан может попасть любой зверь. Да и человек тоже, раз люди сюда заглядывают!
Иветт глубоко задумалась. Нужно было что-то делать, но вот что именно? Послать Луи на поиски капканов? А если он сам попадёт в беду?
- Интересно, а что это был за мальчик? - вдруг подумала она вслух. - Обычно капканы не ставят там, где бывают туристы или грибники. Возможно, этот мальчик - сын лесника? Тогда, конечно, он сам сообщит отцу о капкане. И всё же полагаться на догадки не следует.

- А может быть, этот мальчик и вовсе не человек? - осенило Иветт. - Возможно, он такой же дух, как и ты? Скажи, как он выглядел?
Может, это воплотившаяся душа ребёнка, жившего здесь в давние времени и умершего от какой-то болезни? В ту пору, когда Иветт была молодой, детская смертность считалась обычным делом. Или это кто-то из лесных духов, принявших облик ребёнка? Или... возможно, это маленький Жан-Мари, умерший сын Луи, решил навестить мир живых? От этой мысли у Иветт сбилось дыхание и на глаза едва не навернулись слёзы. Впрочем, это было слишком маловероятно.
В лесу тем временем начало смеркаться. Скоро спрячутся в укромные места дневные птицы и зверушки, выйдут на поиски пропитания ночные. Когда совсем стемнеет, проснётся Луи. Не испугается ли он, не найдя её рядом? Ходить одной по ночному лесу - небезопасное занятие для человека.