Хайман знал, что рано или поздно этот день настанет. День, когда практически все вампиры соберутся для того, чтобы покончить раз и навсегда с Царицей Проклятых. Скоро будет битва. И надо к ней тщательно подготовиться. Но, прожив очень много, Хайман понял, что нельзя оружие держать в "натянутом" состоянии, оно может и в неподходящий момент подвести. Поэтому древний вампир решил немного расслабиться, заодно и всё продумать. Заодно эта прогулка должна была помочь ему избавиться от чувства вины за насилие, которое он совершил над сёстрами очень давно, когда сам был человеком, даже когда Акаша не была вампиром. Наверное. Сейчас таких деталей Хайман не помнил, зато помнил, а это было очень яркое пятно для него самого, это пытки сестёр. Их кровь, слёзы, мольбы и крики. Ведь он только выполнял приказы Акаши. Той самой, которую сегодня решил уничтожить. Да, очень может быть, что его не станет после этого. Но Хайман об этом ни чуточки не сожалел, ведь он прожил долгую жизнь, испытал и перепробовал очень многое. Чувство вины терзало его, и поэтому он отправился к одной из сестёр, Маарет. Им нужно было очень о многом поговорить. Например, о прошлом, что тяжким грузом терзало что-то внутри, что люди, простые смертные, зовут душой. До сих пор он винил себя за то, что слепо подчинился приказам Акаши. Даже то, что потом он их обратил, не облегчало его вины. Наоборот, под видом мести сестёр Акаше он хотел сам от Царицы избавиться, не "марая рук", как сейчас говорят? В этом Хайману придётся разобраться. Ведь на битву нужно идти с чистой и ясной головой, и горячим сердцем. Нельзя дать гневу ослепить себя. И это Хайман тоже прекрасно знал. Как и знал то, что помимо него в жилище Маарет его будет ждать Луи, спутник Лестата, которого Акаша похитила. О Лестате Хайман был наслышан, но кто, как не спутник и создание этого самого Лестата, хорошо его знает? Да, Хайман знал, что Луи обратил именно Лестат. А узнав о Лестате больше, можно будет понять, для чего этот вампир вдруг понадобился Царице проклятых. Вот поэтому Хайман шёл к Маарет. Это была вторая причина.

- Да, я Хайман. Приятно познакомиться, пусть нас и свело не слишком приятное событие, - откликнулся я. - Не ошибусь предположить, что мы оба наслышаны друг о друге. Знаю, что вы - создание Лестата, того, кто сейчас с Акашей, прародительницей всех вампиров. И как вы, наверное, сами понимаете, что не всем в этой битве дано выжить. Уничтожение Царицы Проклятых повлечёт за собой гибель многих вампиров. Так было уже на моей памяти не раз.
А этот Луи весьма забавный вампир. Впрочем, его можно понять. И я прекрасно понимал всё стремление понять, узнать обо всём.
- Каждый вампир избирает свой путь, как прожить новую, ночную жизнь. Кто-то предпочитает просто существовать и охотиться. А кто-то путешествует с пользой для себя. Вся жизнь после обращения - это череда ночи, сна и охоты. Но вопрос в другом - что ты для себя изберёшь в промежутке между всем этим. Но каждому из нас, как правило через 3-4 века, это всё надоедает, и тогда вампир погружается в длительный сон, пока что-то или кто-то не пробудит нас. Царь и Царица - исключение в этом. Но они - первые.

- Здесь всё неоднозначно. Я помню ту, первую битву. Я тоже тогда выступил против Акаши, хотя именно она меня обратила. Я помню, как много вампиров погибло, пытаясь убить Царя и Царицу. Я обратил Мекаре и Маарет. И мы выжили даже после того, как Царь и Царица стали подобны статуям, - задумчиво протянул я едва улыбнувшись. - А сейчас я даже не знаю, кто останется жив, а кто погибнет. Но исходя из того, что было, останутся живы те, в ком течёт так или иначе кровь Акаши. Пока ни один из вампиров тогда не пил моей крови, будучи обращённым, поэтому наверняка, кто выживет, а кто обратится в прах, я не могу сказать. Хотя могу лишь предложить попробовать моей крови. Возможно она и не даст тебе обратиться в небытие. Да, Стокера я читал. Это чтиво меня весьма позабавило, хотя отчасти там и была правда про нас и солнце. И всё. Остальное было весьма забавно.
Я невольно вспомнил, как мне в руки попал этот роман. Для людей это было что-то на грани леденящего кровь рассказа. Для меня же это было и впрямь весёлое чтиво про не совсем культурного славянина, лазающего по стенам. И даже был ради интереса на "родине Дракулы". Ничего примечательного.
- А когда вы прочли этот роман, хотели ли вы встретиться с этим Дракулой? Или вас такое желание не посещало? - улыбнулся я Луи, который приобнял меня за плечи. - В Кемете были свои предположения о том, что ждёт нас там. Но сейчас я считаю, что там лишь покой, вечный покой, что рай и ад одновременно.
Но тут Луи упомянул об Осирисе. Это вызвало у меня ностальгическую улыбку. И я добавил:
- Осирис и Исида - так себя после обращения стали звать Царь и Царица, используя мифы об этих богах.

- Интересный феномен в том, что кто-то погиб тогда, кто-то выжил, когда Царь и Царица обратились в статуи. И это не смотря на то, во всех ещё тогда текла кровь "богов", - задумчиво усмехнулся я. - Но настоящих носителей этих имён, Осирис и Исида, никто никогда не видел. Все верили в них, но они никогда не существовали. Вампиров, впрочем, тоже не существовало. И поэтому люди охотно верили Царю и Царице. Ведь те так не были похожи на людей. Ведь вы и сами, наверное, помните, каким вы видели Лестата до того, как он вас обратил, какое впечатление он на вас-человека произвёл? И такими созданиями видели Акамшу и Энкила простые смертные люди. Впрочем, меня и других вампиров они так же считали богами. Война богов - звучит очень эпично.
Только вот прозвучало это не очень весело. Это скорее уж горькая ирония вышла, не иначе. Я не стал как-то реагировать на его отказ словами, просто пожал плечами, мол как хотите, дело ваше, месье де Пон дю Лак. Я и сам не был уверен, если честно, что выживу, что за противостояние ей Акаша не разорвёт меня, ну уничтожит.
- Никому не дано видеть будущее. Поэтому трудно предугадать, кто погибнет, кто останется в живых после этой битвы. Всё зависит от силы Тёмного Дара: кем он передан, кому, какая между обратителем и обращённым связь...
Тут я замолчал, как бы оборвав сам себя, вспоминая ещё факторы, которые влияют на крепость союза, и, соответственно, на силу Дара.
- Я давно заметил, - продолжил я весьма задумчиво. - Наспех созданные вампиры, как правило, слабы и плохо себя контролируют. Они опасны для всех, ибо у них разум маньше, чем у макаки. Перед обращением создатель и обращённый должны обращаться друг с другом, быть близки, в какой-то степени доверять друг другу. Пусть я не  шёл к тому, чтобы стать вампиром, но тем не менее я был доверенным лицом при дворце Царя и Царицы. Они доверяли мне, а я - им. Мы достаточно долго общались, знали друг друга. И пусть моё обращение было для меня неожиданностью, но Акашу я знал хорошо, как и она меня. Поэтому проблем в этом плане не возникло.